В сентябре «АГ» опубликовала новость о представленном Следственным комитетом РФ на общественное обсуждение законопроекте, которым предлагается распространить положения ст. 294–296 и 310 УК РФ на всю досудебную стадию, то есть как на стадию предварительного расследования, так и на стадию возбуждения уголовного дела.
Пройдя по ссылке на законопроект, обнаружил, что СКР активно участвует в правотворческой деятельности: на федеральном портале проектов нормативных правовых актов размещен 391 проект, разработанный СКР.
Отмечу, что такой системной работы со стороны адвокатского сообщества не ведется в силу разных причин – адвокаты по большей части действуют процессуальным путем, обжалуя те или иные нормативные акты, либо Федеральная палата адвокатов РФ готовит отзывы на отдельные законопроекты.
Системная работа и «философия мягкой силы» со стороны СКР привели к тому, что уголовно-процессуальное законодательство в гораздо большей степени направлено на реализацию задач, поставленных перед Следственным комитетом. В связи с этим для претворения в жизнь законодательных инициатив, направленных на обеспечение эффективной работы адвокатов при осуществлении защиты прав и законных интересов доверителей, представляется целесообразным внести в Закон об адвокатуре изменения, аналогичные содержащимся в Законе об СКР (ст. 10), которые наделяли бы ФПА полномочиями, связанными с участием в правотворческой деятельности, включая разработку и представление в установленном порядке субъектам законодательной инициативы проектов федеральных законов, а также других документов по вопросам, относящимся к установленной сфере деятельности.
Вернемся к рассматриваемому законопроекту, который является логическим продолжением идеологии единства уголовного судопроизводства, состоящего из предварительного и судебного следствия, реализованной в уголовно-процессуальном законе. В такой конструкции суд, по сути, осуществляет не отправление правосудия, а выполняет функцию органа судебного следствия. Правосудие в данном случае – это вид правоохранительной и правоприменительной государственной деятельности, в результате которой реализуется (проявляется) судебная власть.
Это, безусловно, отличается от демократической теории разделения ветвей власти на законодательную, исполнительную и судебную, согласно которой суды обладают исключительным правом на отправление правосудия и более никаких функций не осуществляют, а правосудие при этом – это решение споров по закону, совести и правде (правый суд).
Законопроектом предлагается внести изменения в ст. 294–296 и 310 УК, распространив их действие на стадию досудебного производства, куда, согласно УПК, входят разделы о возбуждении уголовного дела, предварительном следствии, включая дознание, и направлении дела прокурору. При этом в качестве примечания к ст. 294 УК предложено включить понятие досудебного производства, притом что оно уже установлено п. 9 ст. 5 УПК. С точки зрения юридической техники это, полагаю, недопустимо.
Гораздо более справедливым, разумным и отвечающим принципам состязательности уголовного судопроизводства представляется дополнение ст. 294 УК частью четвертой «Вмешательство в какой бы то ни было форме в деятельность адвоката, вступившего в уголовное дело в качестве защитника, представителя гражданского ответчика, в целях воспрепятствования осуществлению уголовного судопроизводства».
Вмешательство в деятельность адвоката, вступившего в дело в качестве защитника, следует рассматривать как воспрепятствование уголовному судопроизводству, так как организация стороны защиты в уголовном судопроизводстве целиком возложена на адвокатов. Такой подход полностью корреспондирует с положениями ст. 295, 296 и 298.1 УК, которыми установлена повышенная ответственность за клевету, угрозы или посягательство на жизнь защитника как лица, участвующего в отправлении правосудия.
Единственным проблемным вопросом в такой ситуации, безусловно, остается механизм привлечения к ответственности за воспрепятствование деятельности адвоката. На примере привлечения к ответственности по ч. 2–4 ст. 303 УК, подробно изложенном в докладе адвоката АП Владимирской области Максима Никонова «Фальсификация доказательств. Полицейские методы», можно сделать вывод, что процедура возбуждения уголовных дел по составам за воспрепятствование адвокатской деятельности будет довольно проблематичной.
Отдельного внимания заслуживают предлагаемые нововведения в ст. 310 УК, а именно – изложение фабулы статьи следующим образом: «Разглашение данных досудебного производства лицом, предупрежденным в установленном законом порядке о недопустимости их разглашения, если оно совершено без согласия следователя или дознавателя», а также в различные статьи УПК, направленные на необоснованную и противоречащую иным законоположениям замену понятия «предварительное расследование» на «досудебное производство» в целях обеспечения тайны следствия.
Во-первых, в понятие «досудебное производство» входят стадии уголовного судопроизводства с момента получения сообщения о преступлении до направления прокурором уголовного дела в суд. Как правило, получают сообщения о преступлении дежурные части органов внутренних дел. Кто, кого и о чем должен предупреждать по ст. 310 УК в этой ситуации, неясно. Содержание сообщения о преступлении известно лицу, его сообщающему, и сотруднику правоохранительного органа, принимающему это сообщение. Почему из этих двоих лиц ответственность должен нести тот, кто сообщает о преступлении, и почему он вообще должен нести уголовную ответственность за разглашение своего сообщения, а сотрудник правоохранительного органа – лишь дисциплинарную?
Во-вторых, неясным остается и вопрос о предупреждении кого бы то ни было прокурором по ст. 310 УК при поступлении к нему уголовного дела вместе с обвинительным заключением в порядке ст. 221 УПК и далее – при направлении дела в суд. Кого должен предупреждать прокурор о тайне следствия, – работников суда?
Представляется, что такая постановка вопроса об обеспечении тайны следствия является попыткой органов предварительного следствия и дознания переложить ответственность за тайну следствия «с больной головы на здоровую». В последнее время некоторые следователи предупреждают по ст. 310 УК всех без разбору участников уголовного судопроизводства в порядке ст. 161 УПК. При этом нормы ст. 310 УК возлагают повышенную уголовную ответственность на всех участников уголовного судопроизводства, кроме тех, в чьем производстве находятся уголовные дела и кто являются хранителями и распространителями тайны следствия.
Уголовные дела на разных стадиях находятся в производстве конкретных следователей, дознавателей и прокуроров, которые должны нести ответственность за разглашение тайны следствия. Любой участник уголовного судопроизводства получает сведения о деле в объеме, который ему сообщает лицо, в производстве которого находится дело. Таким образом, это вопрос профессионализма следователя (дознавателя), который должен уметь провести следственное или процессуальное действие, не раскрыв отдельных аспектов уголовного дела, которые нужно сохранить в тайне.
Вопросы тайны в законодательстве широко представлены в соответствующих законах, раскрывающих понятия государственной, коммерческой, врачебной, налоговой и банковской тайн. Во всех случаях законодатель формулирует объект тайны – то есть определенные, требующие сохранения конфиденциальности сведения, обладающие конкретными признаками. Также законодатель устанавливает правообладателя конфиденциальной информации (тайны) и механизм раскрытия и передачи тайны.
Для единообразия толкования в законодательстве вопросов, связанных с конфиденциальной информацией, понятие «данные предварительного следствия», как и предлагаемые законопроектом «данные досудебного производства», нуждается в уточнении. Должны быть сформулированы ясные критерии отнесения тех или иных данных к данным предварительного следствия или перечень данных, составляющих данные предварительного следствия. Также, на мой взгляд, необходимо разработать процедуры установления режима конфиденциальности определенных данных предварительного следствия и прекращения режима конфиденциальности. Должен быть установлен владелец конфиденциальных данных предварительного следствия (тайны следствия), его полномочия и обязанности по хранению этой тайны. Каждый участник уголовного судопроизводства должен понимать, какой конкретно объем сведений является тайной следствия, и уже после этого должна наступать ответственность за незаконное получение, разглашение или распространение тайны следствия.
Предложенный законопроект в редакции, представленной на общественное обсуждение, полагаю, не может быть поддержан и нуждается в качественной проработке.